Когда-то белый, а ныне грязный внедорожник спешит. У водителя – страшная температура, но в багажнике – коробки, пакеты, кульки и свёртки с подарками, с предметами гигиены и со сладостями…Их ждут. В городишке со смешным названием Гаврилов-Ям в здании типичной советской казённой застройки ждут дети. Не все из них увидят уставшие глаза водителя, но почувствуют тепло объятий. В Гаврилов-Ямской детской школе-интернате учатся ребята с серьёзным нарушением зрения и те, кто не видит вообще. Доброе слово согреет, а крепкое рукопожатие как бы подбодрит: «Привет, друг, как твои дела?».
Зарисовка вторая: глубокая затяжка «парламентом», выдох вместе со вздохом. Ключ зажигания вновь повёрнут и мимо окон – грустно-радостные детские лица. Некоторое время в машине – гнетущая тишина. После визита в костромской психоневрологический интернат всегда так: тяжело и давяще. Общение, совместное рисование или лепка, тёплые фотографии, робкое объятие тонких ручек и шёпот: «Папа». Или: «Мама». Здоровые взрослые люди с глубокой болью осознают почти беспомощность своих усилий: слишком серьёзные недуги свалились на этих деток, исправить это, к огорчению, нельзя. Получается лишь чуть-чуть порадовать их весёлой новогодней сказкой или самой простой посиделкой за чаем. Нас же учили не обманывать читателя, я пишу жизнь как есть и ещё я напишу вот что. Если вы решите, что в вашей жизни всё очень плохо и дальше уже некуда, то посетите один из таких интернатов.
Зарисовка третья: снова трасса, но уже Садовое или «трёшка». Вновь молчание, но совсем иное. От приятной усталости после того, как буквально час назад завершился яркий и добрый спортивный праздник. Багажник забит футбольными мячами, манишками, баннерами. Между всем этим барахлом дремлет маленькая Маша – она с малых лет вместе с папой делает добрые дела. А папа – вот он, ещё недавно бродил в костюме серого мишки Тедди. Обнимал и пританцовывал с детьми.
Сейчас от усталости, как физической, так и моральной, он мало говорит. Процитирую коротко: «Я просто это делаю».
Таким я знаю Серёжу Норриса. Таким я его вижу во время поездок в детские дома и интернаты. Не откажет, поддержит, пошутит, когда сил работать турнир по футболу уже просто нет. Поспорит и поругается по дороге домой.
P. S. Скажете, вышел чисто бабский слезливый текст о мужчине? Добро. Тогда отбросьте нашу женскую шелуху и оставьте себе только мужское зерно. Твёрдое, железное, способное оставаться каменным рядом с ребёнком, пронзительно смотрящим в ваши глаза. Смотрящим так, что отворачиваешься. «Папа! Мама!». И мурашки по телу.